В местечке под названием Бадаар в районе Аурангабада в Махараштре у преданной Богу супружеской пары родился сын. Его назвали Нараяной. Он рос непослушным ребенком, пренебрегавшим своими занятиями и ссорившимся с другими детьми. В восемь лет он потерял отца. Его мать Рама Деви не могла справиться со своим озорным и капризным сыном. Ее родственники и соседи посоветовали ей женить его, чтобы он почувствовал ответственность и изменился к лучшему.

Хотя мальчику было только 13 лет и он был слишком юн для женитьбы, его мать добилась согласия окружающих и приготовилась к свадьбе. По традиции, во время брачной церемонии между женихом и невестой была повешена завеса из плотной ткани. В определенный момент ритуала пурохиты (священнослужители) сняли завесу, чтобы вручить жениху мангала-сутру (священную нить брака, которую жених повязывает на шею невесты). И — о чудо! Жених исчез, да так ловко, что никто не заметил! Были предприняты тщательные поиски, но они оказались безуспешными. Таким образом, свадьба не состоялась.

Мальчик Нараяна, который сбежал со свадебной церемонии, достиг в конце концов местечка Насик неподалеку от истоков священной реки Годавари. Он оставался там некоторое время, а потом двинулся к горе Читракута, которая считается священной, поскольку Господь Рама жил там около 12 лет, находясь в изгнании. Там Нараяна нашел уединенное местечко удивительной красоты под названием Панчавати. Мальчик был потрясен величием природы, освященной пребыванием Рамы. Его охватил восторженный трепет и он погрузился в созерцание.

Какова причина превращения непослушного мальчишки в набожного молодого человека? Помимо того, что его скрытые хорошие самскары (накопленые тенденции) активизировались в результате внезапного потрясения, вызванного перспективой взвалить на себя тяжелую ответственность семейной жизни, мальчик по пути в Насик зашел в знаменитый храм Ханумана и искренне взмолился божеству, чтобы тот благословил его всеми благородными качествами, которыми был знаменит сам. Он заметил, что его молитва была услышана, по легкому движению изваяния, которое излучало духовные вибрации в направлении мальчика.

После 12 лет аскезы в Панчавати Нараяна, как и Хануман, прошел три ступени постижения Господа Рамы. Когда он находился в сознании тела, он был слугой Рамы. Когда он осознал себя как дживу (индивидуальную душу), он был частью Рамы (Вишиштадвайта), и, наконец, когда он осознал свою сущность Атмы, он и Рама стали одним (адвайта ).

После этого он вернулся из Панчавати в Насик. Там он узнал, что его страна находится в тисках страшного голода. Он стал размышлять над тем, что тратить свое время, думая только о своем собственном освобождении в то время, как его сограждане страдают от голода, есть признак величайшего эгоизма. Так родился его девиз: “Дхил ме Рам, хат ме кам” (Рама в сердце, труд в руках), и он вступил на путь служения обществу со всей своей энергией и усердием, провозглашая такие истины, как “манава сева (служение человеку) есть Мадхава сева (служение Богу)” и “грама сева (служение селу) есть Рама сева (служение Раме)”. Он наполнил сосуд своего сердца святой водой Раманамы (имени Рамы), которая изливалась через его руки и утоляла жажду множества его соотечественников.

Странствуя от деревни к деревне, выполняя общественную работу, сопровождаемую воспеванием Раманамы, Нараяна достиг в конце концов Рамешвары на южном конце Индийского континента. Оттуда он пошел паломником в Тирупати (где удостоился даршана Господа Венкатешвары) и Хампи (где почтил Господа Вирупакшу). Затем он вернулся в Насик. По дороге в Насик он видел Святого Тукарама, который воспевал славу Рамы столь прекрасно, что огромное количество людей, включая Шиваджи, правителя Махараштры, шло за ним. Шиваджи, послушав Тукарама, сказал ему, что хочет отказаться от царства и посвятить себя духовному пути. Тукарам предостерег царя от ограниченного понимания духовности, внушая ему, что долг перед людьми — это Бог, а труд — богослужение. Тогда Шиваджи стал умолять Тукарама, чтобы тот дал ему инициацию. На это Тукарам ответил: “Твой гуру — Рамадас, не я, поэтому посвящение ты можешь получить только от него”. Сильно разочарованный, Шиваджи вернулся в свою столицу.

Когда Шиваджи узнал, что Рамадас, в прошлом Нараяна, находится в Насике, он послал туда своих министров и других сановников, чтобы пригласить Рамадаса к царскому двору с музыкантами и прочими традиционными почестями, приличествующими высокому гостю. Когда Рамадас появился, правитель встретил его почтительно и благоговейно, омыл ему ноги, окропив водой свою голову, и предоставил покои в своем дворце. Затем обратился к нему со смирением: “О досточтимый господин! С этого момента мое царство принадлежит тебе, и я также принадлежу тебе”.

Рамадас ответил: “Сын мой, я — аскет, отказавшийся от всего. У меня нет ни права, ни желания обладать твоим земным царством. Божье царство не имеет границ. Цель моей жизни — помочь каждому достичь этого необъятного царства Бога. Поэтому мне не нужны твои владения. Я благословляю тебя на царство, которое ты предложил мне. С этого момента ты будешь отличаться от других правителей. Ты должен понимать, что царство на самом деле принадлежит Богу, а ты — только Его инструмент, доверенное лицо, управляющее царством в Его интересах”.

Так как Рамадас, обладая чудодейственной силой, мог творить великие дела, он стал известен как Самарта Рамадас. Название “Самарта” означает “человек, искусный во многом”. Вот эпизод из его жизни, который иллюстрирует, почему ему было присвоено это прозвище.

Рамадас обычно одевался и ходил как Кодандапани (Рама, воруженный луком и стрелами). Однажды, когда он шел по берегу Годавари в этом одеянии, некие брахманы, купавшиеся в реке, спросили, не принадлежит ли он к горному племени охотников койя. Рамадас ответил им, что он — Рамадас (слуга Рамы), а вовсе не койя. Тогда они спросили, почему он одет и воружен, как Рама, хотя он всего лишь слуга Рамы. Не дослушав ответ, они резко перебили его: “Какая польза имитировать Кодандапани только внешне? Владеешь ли ты луком и стрелами, как Рама?” В это время высоко в небе над их головами пролетала птица. Брахманы показали на нее Рамадасу и спросили, сможет ли он попасть в нее. С именем Рамы на устах, Рамадас тут же пустил стрелу и поверг птицу на землю прямо перед брахманами. Видя убитую птицу, брахманы тут же обвинили Рамадаса, говоря: ”Ты не придерживаешься гармонии мысли, слова и дела и, следовательно, ты — дуратма (грешник). Ты произносишь имя Рамы и в то же самое время совершаешь грех, убивая птицу из одного желания показать нам свое искусство”. Рамадас ответил, что он убил птицу только по их настоянию. Брахманы возразили: ”Если мы попросим тебя съесть траву, сделаешь ли ты это? Разве у тебя нет своего мнения и ты не можешь отличить хорошее от дурного?” Тогда Рамадас мягко сказал: “Почтенные! Что сделано, то сделано. Будьте добры, скажите, что мне следует делать теперь?”

Они предложили ему покаяться в своем грехе. Рамадас тут же закрыл глаза и от всего сердца помолился Богу, каясь в своем грехе и прося у Него прощения. Затем он открыл глаза и указал брахманам, что мертвой птице не возвращена жизнь, несмотря на его раскаяние. Брахманы ответили: “Что ты за сумасброд! Покаяние не может обратить вспять то, что ты сделал. Его предназначение — изменить твой ум так, чтобы ты в будущем не совершал подобных ошибок”. “По моему скромному мнению, это не есть покаяние”, — возразил Рамадас, “ Бог и Его имя всемогущи, и, если мы молимся искренне, Его милость возвратит птицу к жизни”. Говоря так, он поднял мертвую птицу, прижал ее к груди и со слезами, катившимися из глаз, взмолился: “О Рама, если я взываю к Тебе всем своим умом, сердцем и душой и если я убил эту птицу по невежеству, а не из желания убить, прояви милость и или верни ей жизнь, или забери мою вместе с ней”. Едва он завершил молитву, птица затрепетала в его руках. Тогда он открыл глаза, поблагодарил Всемогущего и выпустил птицу в небо. Окаменевшие от этого чуда, брахманы воскликнули в один голос: “Высокочтимый господин! Прости нас за то, что мы не поняли твоего величия. Поскольку ты смог поразить летящую птицу одной стрелой и оживить ее, отныне будешь носить подобающее имя — “Самарта Рамадас”.

После этого Рамадас посетил Пандарипурам, где он был свидетелем того, как человек по имени Пундарика идеально служил своим родителям как истинным богам. Он заставил Самого Господа Пандурангу ждать перед его домом, стоя на двух кирпичах, пока он закончит служение матери.

Затем он посетил Шиваджи и дал ему три вещи как напоминание о его царских обязанностях: первую — кокосовый орех, чтобы напоминать о том, что так же, как наша цель при покупке кокосового ореха состоит в том, чтобы съесть его белую мякость, так же и цель царской власти — вести саттвическую (чистую, благочестивую) жизнь и добиваться преобладания добродетели в своем царстве; вторую — горсть земли, чтобы правитель и его подданные помнили о святости Бхараты, своей родины; и третью — пару кирпичей, символизирующих, что как кирпичи используются для постройки дома, чтобы защитить живущих в нем, так и царь должен использовать свою власть для защиты своих подданных и поддерживать их благосостояние и духовный рост.

В это время в памяти Рамадаса ожило воспоминание о том, как Пундарика преданно служил своим родителям, и он поспешил домой с мыслью отдать себя служению своей престарелой матери. Когда он пришел домой, его старая мать не узнала его, особенно из-за его длинной бороды и странной одежды. Он сказал ей, что он — ее сын, Нараяна, который известен в народе как Самарта Рамадас. Тогда мать воскликнула в восторге: ”О мой дорогой сын, я столько слышала о Самарта Рамадасе и так страстно хотела увидеть его! Но я и не подозревала, что это мой сын Нараяна! Я горжусь тобой и благодарю Господа, что он сделал меня матерью столь великого человека. Моя жизнь завершена”. Сказав это, она испустила дух на коленях у сына.

Рамадас совершил традиционный погребальный обряд. Вскоре после этого он услышал о смерти Шиваджи (это случилось в 1680 году, через 6 лет после того, как тот был благословлен Рамадасом). Он пошел в его столицу и благословил на царство сына Шиваджи, чтобы тот мог управлять государством, следуя по стопам своего отца.